Мархабаев Абдрахман Амирханович. Родился в 1961 году 14 декабря в совхозе Капланбек, Сарыагашского района ЮКО. В1964 году вместе с родителями переехал в город Кентау. Закончил школу № 1 имени Алтынсарина. Следом поступает в Кентауский горно-металлургический техникум на специальность «Подземная разработка рудных нерудных месторождений» откуда его в 1980 году призывают в Армию. Служил в нескольких километрах от города Баку в артиллерийских войсках, в отдельной мотострелковой роте. В1983 году устроился на рудник «Миргалимсай». Был машинистом подземного самоходного оборудования. Освоил «ТОRО» «LK» «МоАЗ» «ST» «Paramatic» и другие машины, которые применялись в комбинате «Ачполиметалл».

В Чернобыль попал 18 августа 1986 года. На его долю в Чернобыле выпала очень трудная и тяжелая 3-я вахтовая смена, которую командировал комбинат. Вахта, которая продолжалось с 18 августа по 18 сентября 1986 года. Вахта, где собрали только высококлассных опытных машинистов погрузочно-доставочных машин с дистанционным управлением. Кроме Абдрахмана Мархабаева в группе были А.Б. Ержанов, В.И. Соколов, Е.Н. Григоров, А.В.Холопов, А.И. Котов, И.Н. Розниченко.

По приезду устроились уже в установившемся лагере, где их приезда ждала предыдущая смена горняков. Спальные комнаты, баня, кухня, столовая, складские помещения, ленинская комната- все состояли из вагончиков. Серо и скучно, но зато на берегу реки.

Рабочий день начинался в 8 утра и заканчивался в 8 вечера. К этим 12 часам нужно добавить ещё часок или побольше на утренний туалет и вечернюю баню, ещё два часа – на дорогу к месту работы и обратно, ещё около часа на завтрак и ужин, которые, естественно, в счёт рабочего времени не входили. Обычная картина: во всех машинах люди, едущие на работу и обратно - спят. Спят, потому что ночью на сон оставалось 3-4 часа, в лучшем случае 5-6 часов. На общение, как видите, времени почти не оставалось – ведь ещё и поспать нужно. И, тем не менее, общение было.

На работу возили проселочными дорогами в стороне от магистральных суматох. Проезжали через пустые сёла, мимо домов с заколоченными окнами, заросших лебедой и полынью какой-то аномально-гигантской высоты – по самые крыши, как деревья. У нас эти травы (алабота и жусан) растут не больше 30 сантиметров высотой. К слову, «чернобыль» переводится с украинского как полынь (по-казахски- жусан). Нигде – ни в Чернобыле, ни в зоне, вокруг него – не возникало такое чувство необъяснимой тревоги, даже жути, какое охватывало в этих безлюдных покинутых сёлах.

На следующий же день после приезда поехали в город Вышгород. Он находился в восьми километрах от Киева. Там их ждали абсолютно новые (в масле, как сейчас говорят) четыре погрузчика «TORO-350». Город имел свою пристань, куда на баржах доставили эти машины, а оттуда уже на базу, что находилась в этом же городе. Одной колонной, в сопровождении милицейской машины, пригнали своим ходом в город Припять. Этот погрузчик и определил дальнейшее место работы Абдрахмана. Дело в том, что последние две машины колонны, сходу направили на пристань города Припять. И сходу в бой, на отдых не было времени. Здесь баржи вставали на разгрузку – под кран с грейфером, которым управлял крановой Петрович. Он был из местных, который и до аварии работал на грейфере. Однако надо было видеть, как он грейфером разгружал щебень, песок или бутовый камень из барж! Буквально до щепотки собирал, не крановщик, а виртуоз.
А дальше наш герой погружал все это на самосвалы КамАЗ и КрАЗы.
Почему же погрузчики высадили с барж, где-то там, на Вышгороде, когда в Припять тоже ходили баржи? Чтобы понять, немного о том, чем в те дни оказалась Припятьская пристань для организации работ по созданию «саркофага». Для тех, кто видел это собственными глазами, особых подробностей не требуется.

Высокий радиационный фон не позволял использовать ближайшие к аварийному блоку железнодорожные станции Янов и Толстый Лес. Из доступных, самой близкой была станция Вильча. Но она практически оказалась непригодной для приёма грузов из-за отсутствия разгрузочных эстакад и слабого развития подъездных путей, забитых к тому же после аварии электричкой, пассажирскими и прочими вагонами. Свободным там оставался только главный путь. Всё остальное – и разгрузочная эстакада, и сеть запасных путей – там создавались одновременно с выполнением аварийных работ. Помощь по доставке в зону ЧАЭС грузов, Вильча стала по-настоящему оказывать только в августе. А до того все самые важные многотоннажные поставки в Чернобыль шли через речной транспорт. С ним же связано и самое главное для создания «саркофага» мероприятие: два из трёх смонтированных недалеко от Припятьской пристани бетонных завода начали на полную мощность работать уже в июле. Это были современные заводы, работавшие, как часы. Заводы монтировали, и они включались в работу поточным методом: первый уже монтируют, а второй по частям доставляют на монтажную площадку; первый уже работает, второй – в монтаже, а третий по частям завозят; третий начали монтировать, а второй уже тоже включился в работу. В это время уже бетонировали каскадные стены «саркофага».

Как только заработали бетонные заводы в Припяти, бетон перестали возить из Вышгорода (за 100 км!), и сразу же возникла необходимость создать практически непрерывный поток цемента, щебня и песка в приёмные бункеры этих заводов.

Непрерывным потоком со всех концов Советского Союза шли эшелоны со всеми необходимыми для Чернобыля. Водители большегрузных автомобилей спали несколько часов в сутки, перевозя оборудование и металлоконструкции прямо с заводских цехов. Точнее с авиастроительного завода находящегося в Киеве. Вес некоторых конструкций достигал до 165 тонн и длиной в 40 метров.

Цемент тоже везли со страшной силой: машины, которые должны были ехать при средней скорости 50-60 км/час, летели под 100 км/ч, чтобы не остановились бетонные заводы. Вот такая была круговерть цементовозов. Везде их пропускали. Их даже не останавливали на ПУСО (пункт санитарной обработки). И туда и обратно они летели без остановки. Три бетонных завода по 2000 кубометров непрерывного производства бетона в сутки. Они не могли останавливаться, потому что тогда надо было бы промывать технологическую нитку. Работали они на полную мощность, Эти три завода делали 6000 кубов бетона в сутки, Это ужас как много! Если помножить на удельный вес, то получается 18 000 тонн, а бетоновоз (миксер) везет 7 тонн. Поделим общий объем18000 на 7 и получим 2571 рейсов за сутки. А всего было четыре бетонных завода. Темпы сумашедшие и роль погрузчиков стояли не на последнем месте.

За время строительства было уложено более 450 тысяч кубометров бетона, принято 600 тысяч кубометров щебня и песка под песчано-щебеночную подсыпку, смонтировано свыше 7000 тонн металлоконструкций.
Все, конечно, знали о повышенном радиационном фоне, носили на лицах маски-респираторы от пыли, некоторые носили светозащитные очки – радиация поражала и роговицу глаз. Каждый прикреплял к одежде так называемые «накопители». Их через определённое время сдавали в медсанчасть, где определяли по ним, какую дозу этот «каждый» получил. Время проведенные в зоне не прошли даром для здоровья …

К 30 ноября 1986 года Акт о приемке объекта «Укрытие» был подписан всеми членами Государственной комиссии и направлен в Москву для утверждения Председателем Совета Министров СССР Н.И. Рыжковым. Этот день, 30 ноября, стал для всех ликвидаторов, днем победы — победы над неизвестностью, которую они смогли победить.
Госстрой СССР после детального изучения чертежей и рассмотрения конструкций, выполненных по ним, дал «добро» на безопасную эксплуатацию объекта «Укрытие» сроком на 30 лет. Но впереди предстояло еще много работ и в них тоже участвовали кентаусцы.
Срок командировки истек и 26 сентября наш герой вернулся в Кентау. Переболел дней двадцать, как и все чернобыльцы, возвращающиеся домой, и вышел на работу. В советское время заслуги ликвидаторов ценили больше. В 1987 году комбинат дал бесплатную путевку в Сочи. Каждый год по два раза лечился в профилактории комбината. В 1987 году комбинат выделил однокомнатную квартиру. В 1991 году по решению профкома купил мотоцикл без очереди.

Абдрахман Амирханович и сегодня в строю, работает вахтовым методом на руднике «Акбакай» Жамбылской области. Вместе с женой Гульшат Жумабековной воспитывают детей: Нурсулу, Бакытжан, Олжас и Жансая. Здоровья и счастья вашей семье.

Р.S. Из третьей вахтовой смены, состоящей из семи человек, с нами сегодня нет А.Б. Ержанова, В.И. Соколова, Е.Н. Григорова, А.В.Холопова и И.Н. Розниченко. Работая в экстремальных условиях, эти люди действительно стали героями. Оставив свое здоровье под саркофагом, они спасли мир. Не сомневаюсь, что совершенный ими подвиг в сердцах потомков будет жить бессмертно.

Абдугаппар Акибаев
автор памятника «Героям – чернобыльцам посвящается»

Нравится ли вам данная статья?



Нравится	Твитнуть

Не забудьте оставить комментарий